Бархатная Книга, лежащая въ основѣ генеалогіи старѣйшаго русскаго дворянства, была въ 1787 году издана подъ заглавіемъ: "Родословная книга князей и дворянъ россійскихъ и въѣзжихъ, содержащая въ себѣ родословную книгу, которая извѣстна подъ названіемъ Бархатной и пр." (М., двѣ части). Весьма интересна также книга Миллера: „Извѣстіе о дворянахъ россійскихъ“ (Спб. 1790), дающая много свѣдѣній о происхожденіи русскаго дворянства. Изъ пособій въ русской генеалогіи, кромѣ родословныхъ Царствующаго Дома (Хавскаго: „Генеалогическія изысканія родословной росписи рода Романовыхъ“, М. 1863), династій Рюрика (Головинъ: „Родословная книга потомковъ в. к. Рюрика“, М. 1851) и отдѣльныхъ дворянскихъ родовъ (кн. Долгоруковыхъ, Нарышкиныхъ, кн. Голицыныхъ, кн. Юсуповыхъ, Хитрово, Строгановыхъ, Шереметевыхъ, кн. Вяземскихъ), мы можемъ указать на труды - кн. П. Долгорукова: „Россійская родословная книга" (4 части, Спб. 1854-57), „Родословную книгу “ изданія редакцій „Русской Старины“ (2 ч.ч., Спб. 1873 – 76), П. Н. Петрова: „Исторія родовъ русскаго дворянства" (I, Спб. 1886), В. В. Руммеля и В. В. Голубцова: „Родословный сборникъ русскихъ дворянскихъ фамилій (I—II, Спб. 1888), гр. А. Бобринскаго: „Дворянскіе роды, внесеные въ общій гербовникъ Всероссійской имперіи“ (I—II, Спб. 1890). Для библіографіи вопроса имѣется трудъ А. Барсукова: „Обзоръ источниковъ и литературы русскаго родословія" (Спб. 1887). Для исторіи генеалогій XVI—XVII вѣковъ см. книгу Н. Лихачева: „Разрядные дьяки ХVІ в.“ (Спб. 1888, гл. 3-я, стр. 349 и слѣд.).

Геральдика или ученіе о гербахъ большаго значенія въ Россіи не имѣетъ, такъ какъ гербы у насъ (за исключенімъ государственнаго герба, гербовъ нѣкоторыхъ древнихъ городовъ и старинныхъ княжескихъ родовъ) не имѣютъ исторической подкладки, какую имѣютъ они въ Западной Европѣ, будучи тамъ переживаніемъ древняго феодализма и рыцарства, и явились у насъ простымъ подражаніемъ чужимъ странамъ. Уже при Петрѣ І, одновременно съ составленіемъ табели о рангахъ, поднятъ былъ въ Сенатѣ и вопросъ о, сочиненіи“ для дворянства гербовъ, на основаніи „латинскихъ И польскихъ книгъ". Сочиненіе“ дворянскихъ гербовъ продолжалось и въ теченіи всего XVIII вѣка, вплоть до указа императора Павла I отъ 20 января 1797 года, которымъ Се

нату повелѣно было составить, Общій гербовникъ дворянскихъ родовъ“ (изданъ въ 1800 г., въ 4-хъ частяхъ). Не имѣютъ у насъ никакаго историческаго основанія и гербы огромнаго большинства городовъ, такимъ же точно образомъ, сочиненные“ во второй половинѣ XVIII вѣка, — въ родѣ, напримѣръ, герба города Нолинска, изображающаго летящаго въ небѣ дикаго гуся, причемъ гербъ этотъ объясненъ тѣмъ, что,оныя птицы во множествѣ черезъ городъ сей пролетаютъ, въ немъ, однако же, не останавливаясь".

Единственнымъ полнымъ руководствомъ къ русской геральдикѣ, въ связи съ геральдикою западно - европейскою, является трудъ А. Б. Лакіера: „Русская геральдика" (2 кн. и 4 ч.ч., Спб. 1855).

Е. - ДРЕВНОСТИ БЫТА И ПРАВА.

Какъ право народа тѣсно связано съ исторією народа, такъ и памятники правоваго быта его тѣсно связаны съ памятниками его внутренняго быта, вообще. Эта связь на столько тѣсна, что нерѣдко является даже затруднительнымъ опредѣлить грань, отдѣлящую первые отъ вторыхъ. Само собою разумѣется, что памятники правоваго быта должны всецѣло входить въ область науки исторіи русскаго права; памятники же внутренняго быта, вообще (или бытовая исторія народа), представляють для этой науки интересъ лишь постольку, поскольку отражается и проявляется въ нихъ, во внѣшности, правосознаніе народа.

въ

Совокупность памятниковъ правоваго быта народа обнимается понятіемъ его юридическихъ древностей, противоположность древностямъ его его быта, вообще. Съ изученія юридическихъ древностей русскаго народа разработка науки исторіи русскаго права, въ извѣстномъ смыслѣ слова, пожалуй что и началась. Затѣмъ мы имѣемъ слѣдующіе труды въ томъ же направленіи: Г. Успенскаго: " Опытъ повѣствованія о древностяхъ россійскихъ " (2 ч.ч., Харьк. 1811—12 и 1818), затрогивающій цѣлый рядъ вопросовъ изъ области юридическихъ древностей; Г. Эверса: „Studien zur gruendlichen Kenntniss der Vorzeit Russlands" (Д. 1830), гдѣ затрогивается вопросъ о законодательствѣ XI -ХІІІ в.в. и о государственномъ строѣ Новгорода; И. Снегирева:, Обозрѣніе юридическаго быта въ продолженіи древняго и средняго періода русской жизни" (Юридич. Зап. Рѣд

кина, ІІ, М. 1842) и его же: „Русскія юридическія пословицы (Москвит. 1849, II); М. П. Погодина: „Право древнихъ руссовъ Х-ХІ в.в.“ (Изслѣд., замѣч. и лекцій, ІІІ, гл. II, М. 1846); Н. В. Калачова:, Очеркъ юридическаго быта великорусскихъ крестьянъ въ XVII столѣтіи“ (Лѣтопись занятій ХѴІІ Археогр. Комм., 1864, III); И. Г. Данилова: „О значеніи и собираніи древнихъ русскихъ юридическихъ символовъ“ (Спб. 1880 и Сборникъ Археол. Инст., кн. IV) и др. Новѣйшимъ трудомъ въ области изученія русскихъ юридическихъ древностей является книга В. И. Сергѣевича: „Русскія юридическія древности, І — II, Спб. 1890-93), о которой мы въ своемъ мѣстѣ уже говорили. Общія соображенія о юридическихъ древностяхъ даются въ рефератѣ Н. В. Калачова: „О русскихъ юридическихъ древностяхъ“ (Труды перваго археолог. съѣзда въ Москвѣ, І, М. 1869). Масса отдѣльныхъ указаній на юридическія древности и объясненіе ихъ разбросаны и по общимъ руководствамъ русской исторіи (Карамзина, Соловьева, Забѣлина, Иловайскаго и др.).

Сколько нибудь полное изложеніе литературы бытовой исторіи русскаго народа, вообще — дѣло немыслимое въ настоящей книгѣ. Скажемъ лишь, что многіе изъ трудовъ въ этой области имѣютъ непосредственное соприкосновеніе съ исторією русскаго права и никоимъ образомъ не могутъ быть обходимы русскимъ историкомъ юристомъ. Таковы, напримѣръ, обзоры внутренняго состоянія русскаго общества, за различныя эпохи, въ исторіяхъ Карамзина (томы: III, гл. 7, Ѵ, гл. 4, VII, гл. 4, Х, гл. 4) и Соловьева (томы І, гл. 8, ХIII, гл. 1) и отдѣльные труды: И. Снегирева: Русскіе въ своихъ пословицахъ “ (4 кн., М. 1831); С. М. Соловьева: „О нравахъ и обычаяхъ, господствовавшихъ въ древней Руси до нашествія монголовъ “ (Чтенія М. О. Ист. и Др., 1841, II); Д. Ханыкова: „Русскія былины" (М. 1860); Н. И. Костомарова: „ Очеркъ домашней жизни и нравовъ великорусскаго народа въ XVI и XVII столѣтіяхъ“ (Изслѣд. и Моногр., т. XIX); И. Е. Забѣлина: „Домашній быть русскихъ царей въ XVI и XVII вѣвахъ“ (М. ХѴІ 1862 и 1872) и „Домашній быть русскихъ царицъ“ (М. 1869 и 1872); А. Заусцинскаго: „Бытъ русскаго общества XVI столѣтія по Домострою“ (Варшав. унив. изв. 1879 г., VI); И. Преображенскаго: „ Нравственное состояніе русскаго общества въ ХѴІ вѣкѣ, по сочиненіямъ Максима Грека и современнымъ

ему памятникамъ“ (М. 1881); А. Попова: „Вліяніе церковнаго ученія и духовной письменности на міросозерцаніе русскаго народа въ до-Петровскій періодъ“ (Каз. 1883); рядъ статей В. А. Гольцева о правахъ русскаго общества XVIII вѣка (Юридич. Вѣстн. 1885—86 г.г.); А. Н. Пыпина: "До-Петровское преданіе въ XVIII вѣкѣ. Старина въ нравахъ и бытовыхъ понятіяхъ" (Вѣстн. Евр. 1886 г.) и весьма мн. др. изслѣдованія, монографіи, журнальныя статьи и замѣтки.

Таковы сферы знаній, являющіяся вспомогательными для русской исторіи и для тѣсно связанной съ нею исторіи русскаго права. Многое сдѣлано въ этой области, но многое остается еще сдѣлать въ ней для того, что бы эти знанія сдѣлались дѣйствительно вспомогательными для русской исторической науки, облегчая ея изученіе и приложеніе къ ней требованій исторической критики.

Не мало надеждъ можно возложить въ этомъ отношеніи на петербургскій Археологическій Институтъ, на историко-археологическія общества и на археологическіе съѣзды. Труды всѣхъ этихъ учрежденій уже и въ настоящее время успѣли дать хорошіе и весьма замѣтные результаты, сдѣлавшіе многіе новые просвѣты въ зданіи русской исторической и историкоюридической науки.

отдѣлъ пяТЫЙ.

СИСТЕМА ИЗЛОЖЕНІЯ И ЛИТЕРАТУРА ИСТОРІЙ РУССКАГО

ПРАВА.

ГЛАВА 1.

Вопросъ о дѣленіи историческаго изученія по періодамъ. — Мнѣніе С. М. Соловьева. - Какія могутъ быть допущены основанія для дѣленія исторіи на періоды. — Попытки, бывшія въ этомъ направленіи. — Три періода, представляемые историческимъ ходомъ развитія русской народной жизни. Ихъ характеристики. — Система изложенія науки исторіи русскаго права.

Извѣстно, что изученіе всякой науки всегда предполагаетъ изложеніе ея въ извѣстной послѣдовательности въ извѣстной системѣ. Это положеніе является безусловно вѣрнымъ и въ примѣненіи его къ историческимъ наукамъ, при изложеніи которыхъ принято раздѣлять это послѣднее по періодамъ. Конечно, жизнь народа развивается по закону преемственности явленій, развивается безъ всякихъ скачковъ и перерывовъ, развивается такимъ же постепеннымъ, послѣдовательнымъ путемъ, какимъ развивается всякій организмъ, -но, взглядываясь въ историческое развитіе жизни каждаго народа, мы всегда будемъ имѣть возможность подмѣтить въ этой безконечной, прагматической цѣпи фактовъ и явленій — отдѣльныя эпохи, которыя принимаютъ характеръ и колоритъ болѣе или менѣе самостоятельный, сравнительно съ предшествующими и послѣдующими. Жизнь народа не можетъ представляться сѣрою, безцвѣтною смѣною историческихъ явленій. Какъ и въ жизни каждаго организма, здѣсь наблюдаются и эпохи нормальнаго развитія, и эпохи уклоненія отъ