Его же: Бесѣды о военныхъ законахъ Петра Великаго (Спб. 1890). ХХ. Международное право. А. А. Терещенко: Опытъ обозрѣнія жизни сановниковъ, управлявшихъ иностранными дѣлами въ Россіи (3 тт., Спб. 1837). И. И. Снегиревъ: Объ иностранныхъ посланникахъ въ Россія (Ж. М. Н. Пр. 1845, ч. 45). *В. Н. Лешковъ: О древней русской дипломатій (М. 1847). **А. А. Сахаровь: Дипломатическіе обычаи древней Россіи (Сынъ Отеч. 1852 г., тт. ІX-XII). А. Н. Поповъ: Русская дипломатія въ XVII вѣкѣ (Москов. Вѣдом. 1855 г., NoNo 47, 60, 62). А. В. Лохвицкій: О плѣнныхъ по древнему русскому праву ХѴ-ХѴІІ вѣковъ (М. 1855). Само собою разумѣется, что неофитъ науки исторіи русскаго права, ищущій самостоятельнаго труда въ этой области знанія, не можетъ ограничиться одними литературными пособіями; для него является въ высшей степени важнымъ ознакомленіе съ памятниками права въ ихъ подлинникахъ, такъ какъ литература никогда не въ состояніи дать того, что даетъ непосредственное знакомство съ первоисточниками. Для ознакомленія съ памятниками древняго права (до Уложенія 1649 г.) отличное подспорье имѣется въ лицѣ трехъ выпусковъ, Христоматій по исторіи русскаго права“ проф. М. Ф. Владимірскаго-Буданова. Уложеніе царя Алексѣя Михаиловича и Новоуказныя статьи (1649 — 1696), а равно памятники законодательства послѣдующихъ эпохъ — напечатаны въ Полномъ Собраніи Законовъ Россійской Имперіи, причемъ важнѣйшіе и наиболѣе органическіе изъ нихъ, не исключая и Уложенія, имѣли не мало и отдѣльныхъ изданій. Не можемъ, далѣе, не рекомендовать при изученіи нашей науки ознакомленіе съ лѣтописями и, прежде всего, съ лѣтописью начальною (по Собранію Русскихъ Лѣтописей и отдѣльнымъ выпускамъ лѣтописей, изданія Археографической Коммиссіи), съ Собраніемъ Государственныхъ Грамотъ и Договоровъ и съ важнѣйшими для историка-юриста изданіями Археографической Коммиссіи: Актами Археографической Экспедиціи, Актами Историческими (въ особенности первые три тома), Актами Юридическими и Актами относящимися до юридическаго быта древней Россіи. Хотя бы сколько нибудь внимательное перелистаніе указанныхъ выше изданій —дастъ изучающему оріентировку въ пользованій первоисточниками, а этимъ будетъ сдѣланъ уже крупный шагъ въ дѣлѣ самостоятельнаго изученія нашей науки. ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ФОРМАЦІЯ НАРОДА И ГОСУДАРСТВА. Отдѣлъ ПЕРВЫЙ. СЛАВЯНЕ И НАЧАЛО РУССКОЙ САМОБЫТНОСТИ. • жизни славянства. ГЛАВА I. Славяне. - Данныя сравнительной филологіи, въ примѣненіи къ архаическимъ эпохамъ Вопросъ о стародавности славянъ въ мѣстахъ историческаго поселенія ихъ въ Европѣ. - Геродотова Скиѳія. — Попытки связанія «СкиѳОВЪ съ русскою исторією. Забѣлинъ, Иловайскій, Самоквасовъ. — Роксолане и вопросъ о россизмѣ ихъ. — Первыя достовѣрныя свѣдѣнія о славянахъ. - Венеты, анты, славяне. — Іорнандъ. — Византійскіе писатели. — Свидѣ•тельства арабовъ. — Преданія славянскихъ народовъ. — Славянская колонизація въ Европѣ, вообще, и колонизація восточныхъ славянъ, въ особенности. Азія считается колыбелью народовъ такъ называемаго Арійскаго или Индо-Европейскаго племени, къ которому принадлежатъ коренные европейскіе насельники, а въ числѣ ихъ и Славяне, давшіе основной элементъ для образованія русской народности. Исторія не можетъ указать той весьма отдаленной эпохи, когда часть арійцевъ, оставивъ первоначальную родину свою, -долины Оксуса и Яксарта (нынѣшнія Аму-Дарья и Сыръ Дарья), двинулась на западъ и разселилась по различнымъ странамъ Европы. На помощь исторіи выступила въ данномъ случаѣ филологія, которая, путемъ сравнительнаго изученія языковъ всѣхъ народовъ арійскаго корня, выяснила, что было когда то, въ незапамятной глубинѣ вѣковъ, время, когда всѣ арійцы составляли на своей первоначальной азіятской родинѣ одно нераздѣльное цѣлое и говорили однимъ общимъ языкомъ, изъ котораго впослѣдствіе и произошли всѣ языки арійскаго корня. Сравнительное языковѣдѣніе раскрыло, что разселеніе и развѣтвленіе арійскаго племени шли рука об руку съ развѣтвленіемъ его языка и съ постепеннымъ выдѣленіемъ изъ послѣдняго новыхъ языковъ, которые, въ свою очередь, выдѣляли изъ себя еще новыя лингвистическія вѣтви, по мѣрѣ развѣтвленія самихъ арійцевъ. въ Всѣ народы арійскаго происхожденія заключають своихъ языкахъ множество словъ одного и того же корня, являющихся осколками существовавшаго когда то обще-арійскаго языка; это то обстоятельство и послужило критеріумомъ для сужденія о порядкѣ, въ которомъ совершилось выселеніе арійцевъ изъ ихъ азіятской родины и о тѣхъ путяхъ, которыми шло разселеніе ихъ по Европѣ. Весьма естественнымъ представляется, что, чѣмъ тѣснѣе родственная связь между извѣстными народами арійскаго племени, чѣмъ позднѣе обособились они одинъ отъ другаго — тѣмъ тѣснѣе должна быть и родственная связь ихъ языковъ, тѣмъ большее количество должны Мы находить въ ихъ языкахъ словъ одного и того же корня, для выраженія тѣхъ или другихъ понятій; и, наоборотъ, чѣмъ менѣе общихъ корней находимъ мы въ языкахъ данныхъ арійскихъ народовъ, тѣмъ болѣе отдаленнымъ можемъ МЫ считать и ихъ родство, - тѣмъ, значить, и раньше выдѣлились они изъ общей семьи, раньше обособились между собою. Но сравнительная филологія идетъ еще дальше этого. Она даетъ намъ даже средства судить о степени развитія и объ условіяхъ быта той или другой вѣтви арійскаго племени до ея распаденія на отдѣльныя народности, путемъ изученія по группамъ всѣхъ словъ, общихъ для этихъ отдѣльныхъ народностей; даетъ возможность судить о томъ, — выработались ли извѣстныя условія культурнаго быта даннаго народа уже послѣ его обособленія или еще до его обособленія изъ родственной ему арійской вѣтви; даетъ даже возможность, путемъ подобнаго же сравнительнаго изученія языковъ, указать тѣ общія всѣмъ народомъ арійскаго племени условія быта, которыя существовали еще на первоначальной азіятской родинѣ его. Такимъ историко-филологическимъ путемъ является возможность прослѣдить, -до извѣстной степени, конечно, — каковы были, напримѣръ, условія быта германской или славянской вѣтви арійскаго племени до распаденія ихъ на отдѣльныя народности и какъ, постепенно, развивались условія быта въ каждой изъ этихъ послѣднихъ. Такъ, напримѣръ, общность у всѣхъ народовъ арійскаго корня словъ, выражающихъ собою семейныя отношенія (отецъ, мать, братъ, сестра, вдова) даютъ ключь къ сужденію объ организацій древне-арійской семьи; общность у славянскихъ народовъ словъ: орать (т. е. пахать), сѣять, жать, плугъ, коса, серпъ, жито, родственныя названія злаковъ - указываютъ намъ на то, что славянская вѣтвь арійскаго племени издревле знакома была съ земледѣліемъ, знакома была съ нимъ еще до своего распаденія на отдѣльныя народности; на древнюю осѣдлость славянской вѣтви арійцевъ указываетъ намъ и общность у всѣхъ славянскихъ народовъ слова: „домъ“ и отдѣльныхъ его частей — печь, порогъ, окно, стѣна и др. Выясняется, далѣе, совершенно такимъ же путемъ, что арійскому племени, еще до распаденія его на отдѣльныя народности, были извѣстны многія домашнія животныя, нѣкоторыя ремесла и даже земледѣльческія орудія; изъ металловъ зналъ: золото, серебро, мѣдь и, отчасти, желѣзо. Мореплаваніе, а также искусство письма -были ему вовсе невѣдомы; впрочемъ, лодка и весло уже были извѣстны пра-арійцамъ. Выясняется, такимъ образомъ, что осѣдлость и извѣстной степени культурность были присущи арійскому племени еще въ его первоначальной азіятской родинѣ и что русскіе славяне ІХ вѣка, напримѣръ, не могли находиться въ такомъ полудикомъ состояніи, не могли жить въ лѣсахъ "звѣриньскимъ образомъ, скотьски, яко же всякій звѣрь", какъ повѣствуетъ о томъ наша начальная лѣтопись. онъ Слѣдуя указанному выше методу, сравнительная филологія выяснила намъ самый историческій ходъ разселенія и развѣтвленія первоначальнаго арійскаго пра-народа; этотъ процессь развѣтвленія, въ видахъ удобнѣйшаго его усвоенія, можетъ быть представленъ слѣдующею схемою: |