ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: НАУКА ИСТОРІИ РУССКАГО ПРАВА. Предварительныя общія понятія о правѣ и исторіи права. Наука антропологіи и исторіи первобытной культуры свидѣтельствуетъ намъ, что человѣкъ никогда не жилъ внѣ общенія съ себѣ подобными существами и всѣ ученія о первоначальномъ естественномъ состояніи (status naturae), которыми такъ изобиловали XVII-й и XVIII-й вѣка должны быть признаны лишь искусственными исходными точками отправленія для построенія болѣе или менѣе остроумныхъ теорій и системъ естественнаго права. Но, вмѣстѣ съ тѣмъ, человѣкъ является существомъ, которому, наряду съ другими живыми существами, присущи многоразличныя потребности, необходимыя для удовлетворенія пѣлей его бытія и, прежде всего, бытія физическаго. Инстинктъ каждаго отдѣльнаго недѣлимаго человѣческаго рода подсказываетъ ему и необходимость пользованія тѣми благами, которыя, такъ или иначе, могутъ способствовать удовлетворенію этихъ потребностей. Не требуется особой пытливости ума, что бы задаться вопросомъ: что было бы съ человѣческимъ общежитіемъ, если бы люди, въ совмѣстной жизни своей, руководствовались искючительно побужденіями своихъ животныхъ инстинктовъ, которыя учатъ ихъ заимствовать изъ окружающаго міра наибольшее количество благъ, могущихъ служить средствомъ удовлетворенія многочисленныхъ потребностей ихъ, какъ физическаго, такъ и духовнаго, существованія? Отвѣтъ на этотъ вопрось несложенъ: совмѣстная жизнь людей, — жизнь, конечно, разумная, основанная въ извѣстныхъ нравственныхъ, альтруистическихъ началахъ, — была бы немыслимою; при такомъ условіи возможна была бы лишь жизнь стадная, но не жизнь общественная, основанная на взаимномъ согласованіи отдѣльными индивидумами своихъ интересовъ, на томъ великомъ принципѣ общежитія, что бы свобода одного лица была совмѣстима съ свободою его окружающихъ, на совокупномъ преслѣдованіи, наконецъ, человѣчествомъ не только матеріальныхъ, но и духовныхъ цѣлей своего существованія. Извѣстный англійскій мыслитель XVII-го вѣка, Гобссь или Гобезъ, — одинъ изъ выдающихся послѣдователей ученія естественнаго права, — сдѣлалъ весьма мѣткое заключеніе, что такая жизнь людей внѣ разумно обоснованнаго общества — явилась бы ареною неудержимаго проявленія присущихъ человѣку животныхъ истинктовъ, была бы поприщемъ ожесточенной борьбы за существованіе, bellum omnium contra omnes", борьбою всѣхъ противъ всѣхъ, — какъ характеризусть этотъ мыслитель начертанную имъ картину естественнаго состоянія человѣчества. Эта борьба кровавою рѣкою залила бы свѣтъ разума, которымъ отмѣченъ человѣкъ среди другихъ живыхъ существъ, населяющихъ землю. При такомъ хаотическомъ состояніи жизни человѣчества немыслимою была бы та грандіозная культура человѣческаго рода, которую переживаемъ мы въ наши дни, на самомъ рубежѣ наступающаго ХХ-го столѣтія, и которой, повидимому, не предвидится и конца въ ея дальнѣйшемъ поступательномъ движеніи.... Но въ томъ то и дѣло, что, въ ряду проявленій духовной жизни человѣчества, существуетъ одно начало, которое дѣлаеть возможною совмѣстную разумную жизнь какъ отдѣльныхъ индивидовъ въ обществѣ, такъ и отдѣльныхъ человѣческихъ обществъ между собою, которое начертываетъ для каждой единицы всего общежитія "опредѣленную сферу проявленія ея свободной воли, совмѣстимую съ сферами свободы другихъ единиць того же общежитія, которое гарантируеть достиженіе совокупными силами разумныхъ цѣлей бытія какъ отдѣльныхъ индивидовъ, такъ и всего общества, которое, короче говоря - дѣлаетъ мыслимою общественную жизнь, въ истаннемъ и разумномъ смыслѣ этого понятія. Этимъ проявленіемъ духовной жизни человѣчества является право, которое, зиждясь на экономическомъ интересѣ, присущемъ каждому отдѣльному члену человѣческаго рода, представляетъ собою, на этой почвѣ, совокупность условій для разумной жизни какъ отдѣльныхъ индивидовъ въ обществѣ, такъ и цѣлыхъ человѣческихъ обществъ между собою, —и именно для жизни разумной, такъ какъ все то, что противорѣчитъ разуму, не можетъ быть и предметомъ права. 0 Идея права была издревле присуща самосознанію человѣчества, выражаясь въ тѣхъ или другихъ конкретныхъ формахъ, сообразно съ степенью культуры, на которой стояли въ данное время отдѣльные народы, сообразно съ условіями жизни ихъ, съ господствомъ у нихъ того или другаго міровоззрѣнія, тѣхъ или другихъ идеаловъ и т. п. Очень давно занимаетъ собою мыслящее человѣчество и вопросъ происхожденіи права — этого высшаго духовнаго начала, обусловливающаго собою разумныя основы общежитія. Различныя стадій культурной жизни какъ всего человѣчества, такъ и отдѣльныхъ народовъ, даютъ намъ и различные отвѣты на этотъ вопросъ. Попытки разрѣшенія вопроса о происхожденіи права породили цѣлый рядъ представленій и теорій, непрерывная цѣпь которыхъ тянется изъ глубины античныхъ вѣковъ вплоть до новѣйшаго времени. Обзоръ, хотя бы и поверхностный, всего этого разнообразія воззрѣній на происхожденіе права—не можетъ войти въ рамки настоящаго изложенія нашего. Мы считаемъ умѣстнымъ отмѣтить лишь основныя направленія, которыя наблюдаются въ историческомъ развитіи этого вопроса. Были ученія, которыя строили вопросъ о происхожденіи права на теологической почвѣ, объясняя происхожденіе его въ связи съ религіею. Совокупность такихъ ученій дала мѣсто такъ называемой теологической школѣ въ области интересующаго насъ вопроса. Послѣдователи этого направленія смотрѣли на право, какъ на духовное начало, вселенное въ сознаніе человѣка волею Божества, прежде всего выраженною въ Откровеніи. Въ связи съ этимъ государство представлялось отраженіемъ въ человѣчествѣ Божественнаго распорядка, начертаннаго творческимъ Разумомъ при самомъ мірозданіи. Право признавалось, такимъ образомъ, духовнымъ нача ломъ божественнаго происхожденія, искрою Божіею, возженною въ сердцѣ человѣка съ самого появленія его въ качествѣ вѣнца творенія. Смѣшеніе права съ религіею особенно рѣзко бросается въ глаза въ античномъ мірѣ. Здѣсь служители алтаря, жрецы — вмѣстѣ съ тѣмъ являлись и законодателями, возвѣщая и толкуя волю Божества; они же были и судьями, т. е. верховными блюстителями и охранителями права; священныя книги —вмѣстѣ съ тѣмъ были и законодательными кодексами (Пятикнижіе у евреевъ, Веда у индусовъ). Вообще, древній міръ постоянно смѣшивалъ три духовныхъ начала—религію, право и нравственность, и только у римскихъ юристовъ встрѣчаются первыя попытки разграниченія этихъ трехъ сферъ. Теологическая постановка вопроса о происхожденіи права пережила паденіе античнаго міра. Въ средніе вѣка христіанская церковь являлась могущественною силою, стремившеюся стать не только наряду съ государствомъ, но даже первенствовать надъ нимъ. Теперь были забыты тѣ положенія, которыя были высказаны римскими юристами, и смѣшеніе права съ религіею и нравственностью возрождается съ новою силою. Такъ продолжалась до конца XVI-го и начала XVII-го в.в., до такъ называемой эпохи возрожденія наукъ и искусствъ, — когда двумя великими философскими умами, Бэкономъ и Декартомъ, было положено начало новымъ методамъ разработки наукъ, извѣстнымъ подъ названіемъ методовъ индуктивнаго (анализъ) и дедуктивнаго (синтезъ). Съ этой поры наука освободилась отъ тѣсныхъ и сухихъ рамокъ схоластики, сковывавшей умъ человѣческій и не предоставлявшей ему достаточнаго простора въ дѣлѣ познанія истины — этого конечнаго результата всякаго знанія. Науки быстро обновились и скорымъ шагомъ пошли впередъ по указаннымъ имъ новымъ методамъ разработки. Возродилась къ новой жизни и наука права, которая, занявъ самостоятельное мѣсто въ ряду другихъ отраслей человѣческаго знанія, стремится теперь отграничиться и отъ теологіи, и отъ этики; на самое право начинаютъ смотрѣть, какъ на самостоятельное духовное начало, отличное и отъ религіи, и отъ нравственности. Впрочемъ, въ лицѣ отдѣльныхъ представителей своихъ, теологическое ученіе о происхожденіи права и государства пережило паденіе теолого-схоластической философіи; еще въ половинѣ истекающаго ХІХ-го столѣтія убѣжденнымъ поборникомъ этого ученія выступалъ извѣстный германскій философъ Фридрихъ Шталь. Высказывались затѣмъ ученія, выводившія право изъ чистаго разума; наиболѣе типичными представителями этого направленія были Эмм. Кантъ, Фихте и ихъ послѣдователи. Это такъ называемая раціоналистическая школа въ ученіи о правѣ, которая смотрить на право какъ на продуктъ (императивъ) чистаго разума. Разумъ человѣческій, - учать раціоналисты, — представляетъ собою такую великую творческую силу, которая, помимо какихъ бы то ни было внѣшнихъ факторовъ, способна вселить въ сердцѣ человѣка идею права и повести эту идею по пути практическаго осуществленія ея въ жизни, подсказавъ человѣку — что справедливо и несправедливо, научивъ его поступать такъ, что бы сдѣлать свою личную свободу и свои интересы совмѣстимыми съ свободою и интересами другихъ людей. Словомъ, чистый разумъ является въ состояніи создать, при посредствѣ свободной воли человѣка, цѣлую систему права, притомъ создать ее изъ себя самаго, игнорируя условія объективнаго характера. Съ первой половины XVII-го вѣка возникаетъ длинный рядъ ученій естественнаго права, явившихся реакцією противъ теолого-схоластическаго направленія, стѣснявшаго свободу человѣческой мысли и подводившаго ученіе о правѣ въ узкія рамки предопредѣленія, фатума, отказывавшаго свободной волѣ человѣка и условіямъ внѣшняго характера во всякомъ участіи въ дѣлѣ происхожденія и эволюціи права. Это новое ученіе выразилось въ широкомъ циклѣ системъ или теорій естественнаго права. наводнившихъ собою философскую литературу XVII и XVIII вѣковъ и въ половинѣ этого послѣдняго нашедшихъ себѣ фанатичнаго представителя въ лицѣ Ж. Ж. Руссо. Исходя отъ односторонне понятыхъ основныхъ положеній, высказанныхъ еще классическими римскими юристами относительно права природы (jus naturale, jus naturae), послѣдователи ученія естественнаго права выводили идею права изъ самой природы, изъ извѣстныхъ непреложныхъ требованій, которыя предъявляются ею человѣку и съ которыми ему волею-неволею доводится считаться. Положеніе о первоначальномъ естественномъ состояніи людей, когда они жили внѣ общенія между собою и которое рисо |