Но отець твой старый воинъ,
Закалёнъ въ бою:
Спи, малютка, будь спокоенъ,
Баюшки баю.
Самъ узнаешь — будетъ время,
Бранное житьё ;
Смѣло вдѣнешь1 ногу въ стремя
И возьмёшь ружьё.
Я сѣдельце боевое
Шёлкомъ разошью. .
Спи, дитя моё родное!
Баюшки баю.
Богатырь ты будешь съ виду
И казакъ душой ;
Провожать тебя я выйду—
Ты махнёшь рукой...
Сколько горькихъ слёзъ украдкой
Я въ ту ночь пролью ! . . .
Спи, мой ангелъ, тихо, сладко,
Баюшки баю.
Стану я тоской томиться,
Безутѣшно ждать ;
Стану цѣлый день молиться,
По ночамъ гадать;
Стану думать, что скучаешь
Ты въ чужомъ краю. .
Спи жъ, пока заботъ не знаешь,
Баюшки баю.
Дамъ тебѣ я на дорогу
Образокъ святой :
Ты его, молися Богу,
Ставь передъ собой;
Да готовясь въ бой опасный,
Помни мать свою. . .
Спи, младенецъ мой прекрасный!
Баюшки баю.
23. Послѣдняя борьба.
Нáдо мною буря выла,
Громъ на небѣ грохоталъ;
Слабый умъ судьба страшила,
Холодъ въ душу проникалъ.
Но не палъ я отъ страдань,
Гордо выдержалъ ударъ,
Сохранилъ въ душѣ желанья,
Въ тѣлѣ силу, въ сердцѣ жаръ.
Что погибель! Что спасенье!
Будь что будетъ—всё равно !
На святое Провидѣнье
Положился я давно.
Въ этой вѣрѣ нѣтъ сомнѣнья,
Ею жизнь моя полна;
Безконечно къ ней стремленье,
Въ ней покой и тишина!
Не грози жъ ты мнѣ бѣдою,
Не зови, судьба, на бой !
Биться я готовъ съ тобою,
Но не сладишь ты со мной!
У меня въ душѣ есть сила ;
У меня есть въ сердцѣ кровь ;
Подъ крестомъ моя могила,
Па крестѣ моя любовь!
24. Бой съ барсомъ (разсказъ мцыри).
Непроницаемой стѣной
Окружена передо мной
Была поляна. Вдругъ по ней
Мелькнула тѣнь, и двухъ огней
Промчались искры ... и потомъ
Какой-то звѣрь однимъ прыжкомъ
Изъ чащи выскочилъ и лёгъ
Играя навзничь на песокъ.
То былъ пустыни вѣчный гость —
Могучій барсъ. Сырую кость
Онъ грызъ и весело визжалъ ;
То взоръ кровавый устремлялъ,
Мотая ласково хвостомъ,
На полный мѣсяцъ; и на нёмъ
Шерсть отливалась 1 серебромъ.
Я ждаль, схвативъ рогатый сукъ,
Минуту битвы; сердце вдругъ
Зажглося2 жаждою борьбы
И крови... да, рука судьбы
Меня велá инымъ путёмъ . .
Но ныньче я увѣренъ въ томъ,
Что быть бы могъ въ краю отцовъ
Не изъ послѣднихъ удальцовъ.
Я ждалъ. И вотъ въ тѣни ночной
Врага почуялъ онъ, и вой
Протяжный, жалобный, какъ стонъ,
Раздался вдругъ .
и началъ онъ
Сердито лапой рыть песокъ ;
Всталъ на дыбы, потомъ прилёгъ,
И первый бѣшеный скачокъ
Мнѣ страшной смертію грозилъ . .
Но я его предупредилъ.
Ударъ мой вѣренъ былъ и скоръ.
Надёжный сукъ мой, какъ топоръ,
Широкій лобъ его разсѣкъ . . .
Онъ застоналъ, какъ человѣкъ,
И опрокинулся. Но вновь —
Хотя лила изъ раны кровь
Густой, широкою волной-
Бой закипѣлъ, смертельный бой:
Ко мнѣ онъ кинулся на грудь;
Но въ горло я успѣлъ воткнуть
И тамъ два раза повернуть
Моё оружіе . . . Онъ завылъ,
Рванулся изъ послѣднихъ силъ,
И мы, сплетась, какъ пара змѣй,
Обнявшись крѣпче двухъ друзей,
Упáли разомъ, и во мглѣ
Бой продолжали на землѣ.
И я былъ страшенъ въ этотъ мигъ;
Какъ барсъ пустынный, золъ и дикъ,
Я пламенѣлъ, визжалъ, какъ онъ ;
Какъ будто самъ я былъ рождёнъ
Въ семействѣ барсовъ и волковъ
Подъ свѣжимъ пологомъ лѣсовъ.
Казалось, что слова людей
Забылъ я—и въ груди моей
Родился тотъ ужасный крикъ,
Какъ будто съ дѣтства мой языкъ
Къ иному звуку не привыкъ
Но врагъ мой сталъ изнемогать,
Метаться, медленнѣй дышать,
Сдавивъ меня въ послѣдній разъ. ...
Зрачки его недвижныхъ глазъ
Блеснули грозно-и потомъ
Закрылись тихо вѣчнымъ сномъ;
Но съ торжествующимъ врагомъ
Онъ встрѣтилъ смерть лицомъ къ лицу,
Какъ въ битвѣ слѣдуетъ бойцу!
|